Ночь над Cербией - Страница 71

– Мне продолжать наблюдение? – поинтересовался Кудесник.

– Пока не надо. Стоит осмотреться ближе к шести-семи часам. Темнеет тут около девяти. Думаю, двух часов хватит, чтобы обстановку выяснить. Кстати, держи свой ствол.

Влад бросил “смит-вессон” на колени летчику, одновременно готовый из положения “сидя” ударить очередью ему в грудь. Коннор, не заметивший, как напрягся его новый знакомый, проворно схватил пистолет, проверил предохранитель и сунул в кобуру на ремне. Потом уставился на Рокотова.

– Удивлен? – биолог еле заметно улыбнулся. – Проверка на прочность. У вас, по-моему, это называется “проверка на вшивость”. – Джесс кивнул. – Можешь посмотреть, патроны из обоймы я не вынимал. Ну надо же было когда-нибудь решиться! Вот я сейчас и решился.

– Ты здорово рисковал.

– А что делать? Не связывать же тебя, в самом деле. Вдвоем у нас двойная маневренность, защита тыла, и все такое. Объективно мы друг другу выгодны. Пока, – Влад поднял палец. – И надеюсь, что стрелять в спину мы друг другу не будем.

– Безусловнее – с серьезным видом согласился летчик. – Мы не враги, и я не собираюсь тебя подводить... Только мне кажется, что ты плохо относишься к тому, почему я оказался в небе над Югославией.

Рокотов вздохнул и нахмурился.

– Джесс, я – ученый и по сути своей – пацифист. Война – это всегда плохо. Понимаю, ты человек военный, исполняешь приказ. По данному конкретному факту у меня претензий к тебе нет и быть не может. Мне просто не нравится война. Вот и все.

– Но Милошевича надо остановить, – примирительно заметил Коннор. – И другого способа, кроме силового, не существует. Он диктатор, на требования европейских государств и Америки ему плевать. Он не соблюдает права человека...

– Возможно. А Россию вы бомбить собираетесь?

– Зачем? – не понял капитан ВВС США. – “Холодная война” закончилась, коммунизма больше нет... Мы теперь вроде как партнеры.

– Ага, – Владислав потеребил нос. – Только у нас о правах человека что-то тоже не вспоминают. Если уж бомбить, так нашу столицу, чтобы всю эту чиновничью сволочь напалмом выжечь... Двойные стандарты, Джесс, двойные стандарты. Просто в России и Китае есть ядерные бомбы, а в Сомали и Югославии – нет. Вот и ответ, кого можно бомбить.

– Это другое дело, – не согласился Кудесник. – Я, кстати, тоже не всегда понимаю нашего Президента. Саддама можно было уничтожить, но мы почему-то этого не делаем. И с Сомали разобраться. И с Тибетом. Надо просто действовать решительнее.

– Это как? – хмыкнул Влад. – Чаще бомбить?

– Не обязательно. Есть специальные группы, диверсанты, оружие дальнего поражения...

– Проблема в том, Джесс, что ты мыслишь категориями армии. Понятно, ты человек военный. Но ведь бомба или ракета может попасть и в дом к мирному жителю. У нас был Афганистан, у вас – Вьетнам, потом опять у нас Чечня, у вас – Ирак. И так – до бесконечности. Силой, увы, ничего не решишь. Вон, вы бомбили-бомбили Ирак, а в результате Президент Хусейн имеет почти стопроцентную поддержку населения. Если раньше у вас еще были какие-то перспективы его сместить, то сейчас уже нет... Да и у нас, – биолог грустно махнул рукой, – то же самое. В своей стране разобраться не можем. Ворье на ворье во власти, идиоты в полиции, бойню на собственной территории устроили... Я и уехал-то поработать в Югославию, чтоб чуточку отдохнуть от всеобщего бардака... Отдохнул!

– Я согласен, – кивнул Коннор, – боевые действия – это уже крайний вариант. Но и без них не всегда обойтись можно. Мы с тобой ведь тоже с полицейскими не на матч по бейсболу собрались.

– Да уж... Однако не мы начали. А вы Югославию первыми бомбить стали. Это уже агрессия. Потому я никак поддержать такие действия не могу. Лично с тобой мы можем стать друзьями. Но, к сожалению, политику определяем не мы. И война эта бессмысленна. Милошевич все равно не пострадает, а народу погибнет уйма. И сербов, и албанцев... и ваших солдат, кстати. Как с этим быть?

– Наши пилоты никогда не получали приказа бить по гражданским объектам.

– Согласен. И приказа нет, и специально никто мирное население не бомбит... Но ведь человеку, у которого от американского оружия погибнут близкие, ты этого не объяснишь.

Коннор печально развел руками:

– Ошибки у всех случаются. Однако с Милошевичем надо было что-то делать! Дипломаты с ним несколько лет пытались договориться.

– Да разве в Милошевиче дело! Один он ничего сотворить не смог. У сербов с албанцами давняя вражда, тут одним ударом ничего не решишь. Вот у вас в Америке вроде все хорошо – и суровнем жизни, и с законами, и кино хорошее снимаете, – но есть один крупный недостаток. Читаете мало, все по телевизору узнаете. Нация постепенно разучивается думать. Ты на свой счет не принимай, я не знаю, какое у тебя образование, но я в своей жизни с американцами много общался. И часто они не понимали самых элементарных вещей...

– Это есть, спорить не буду, – кивнул Коннор. – У меня у самого родители только за год до моего рождения из Европы приехали. И мне говорят, что в США все очень резко от Ирландии отличается. Особенно в обучении и отношении к литературе. Я в детстве немного читал, теперь стараюсь побольше... У нас полно людей, которые вообще неграмотны. Рядом с нашей базой – небольшой городок, так там афроамериканцы и ла-тиносы вообще в школу не ходят. Читать не умеют, сбиваются в банды, грабят, колются... И полиция с ними не всегда справляется. Проблем много, как и в каждой стране. Но у нас у всех – равные возможности, за проявление национализма или расизма можно угодить в тюрьму... И нам очень обидно, что Россия поддерживает Милошевича.